Варшава
О прекрасной Варшаве немало сложено стихов, но, наверное, нужно не просто любить этот город – Варшаве поэты отдают свое сердце…
Предлагаем Вашему вниманию самые известные стихотворения о Варшаве, читая которые, словно воочию видишь этот гордый, прекрасный город – сердце Польши…
Тереза Богуславская
Одно из самых проникновенных стихотворений юной польской патриотки, участницы Варшавского восстания – посвящение родному городу…
WARSZAWIE…
Rozciągnęła nad Tobą noc skrzydła,
Rozciągnęły się mgły ponad Tobą,
W burz i wichrów spętanaś wędzidła
I płomienie Ci ognia ozdobą.
Rozpętały nad Tobą się burze.
Zaświeciły Ci łuną łez krwawą.
Lecz Tyś wyższa, Tyś wzrosła ku górze,
O, męczeńska! O, święta Warszawo!
Gdy Ci grały szatańsko szrapnele,
Gdy Ci bomby pękały wśród ognia,
W Tobie wzrosło wielkości tak wiele,
Że nie zmogła jej siła i zbrodnia.
Zhartowałaś się we krwi i w ogniu
I moc swoją zachowasz na wieki,
Moc, co w każdym już żyje przechodniu.
Tętni w murach, gra w nurtach tej rzeki.
Takaś dumna, wyniosła i żywa,
Takąś cała promienną i krwawą…
Dzwon się głuchy z oddali odzywa.
Klękam w prochu przed Tobą, Warszawo…
ВАРШАВЕ
Ночь крыла над Тобой распростёрла,
Мгла опутала крыши и кроны,
Захлестнулись ветры вкруг горла
И пожарищ взметнулись короны.
Разразилась гроза над Тобою,
И в зрачках искры тлеют кроваво…
Но возвысилась Ты над разбоем,
Претерпевшая муки, Варшава!
Бомбы падали с дьявольским визгом
И взрывались, но тёмная сила
Вражьей мощи в стремлении низком
Пред величьем Твоим отступила.
Ты в огне закалилась навеки
И пребудешь твердынею славной,
Твоё сердце — в любом человеке,
В каждом камне, в реке этой плавной…
Ты воскресла в зарнице багровой
Но, воскресшая, Ты — величава…
Слышу колокол скорби суровой
И к тебе припадаю, Варшава!
Булат Окуджава
ВАРШАВЕ
Варшава, я тебя люблю легко, печально и навеки.
Хоть в арсенале слов, наверно, слова есть тоньше и верней,
но та, что с левой стороны, святая мышца в человеке,
как бьется, как она тоскует!.. И ничего не сделать с ней.
Трясутся дрожки. Ночь плывет. Отбушевал в Варшаве полдень.
Она пропитана любовью и муками обожжена,
как веточка в Лазенках та, которую я нынче поднял,
как Зигмунта поклон неловкий, как пани странная одна.
Забытый богом и людьми, спит офицер в конфедератке.
Над ним шумят леса чужие, чужая плещется река.
Пройдут недолгие века — напишут школьники в тетрадке
все то, что нам не позволяет писать дрожащая рука.
Невыносимо, как в раю, добро просеивать сквозь сито,
слова процеживать сквозь зубы, сквозь недоверие — любовь…
Фортуну верткую свою воспитываю жить открыто,
надежду — не терять надежды, доверие — проснуться вновь.
Извозчик, зажигай фонарь на старомодных крыльях дрожек.
Неправда, будто он прожит, наш главный полдень на земле!
Варшава, мальчики твои прически модные ерошат,
но тянется одна сплошная раздумья складка на челе.
Трясутся дрожки. Ночь плывет. Я еду Краковским Предместьем.
Я захожу во мрак кавярни, где пани странная поет,
где Мак Червоный вновь цветет уже иной любви предвестьем…
Я еду Краковским Предместьем.
Трясутся дрожки.
Ночь плывет.
Марек Гашиньский
Одна из самых ранних, эстрадного периода, песен Чеслава Немена – «Сон о Варшаве», записанная во Франции в 1965 г., покорила миллионы слушателей по всему миру.
Sen o Warszawie
Mam tak samo jak ty,
Miasto moje a w nim:
Najpiękniejszy mój świat
Najpiękniejsze dni
Zostawiłem tam kolorowe sny.
Kiedyś zatrzymam czas
I na skrzydłach jak ptak
Będę leciał co sił
Tam, gdzie moje sny,
I warszawskie kolorowe dni.
Gdybyś ujrzeć chciał nadwiślański świt
Już dziś wyruszaj ze mną tam
Zobaczysz jak, przywita pięknie nas
Warszawski dzień.
Mam tak samo jak ty,
Miasto moje a w nim:
Najpiękniejszy mój świat
Najpiękniejsze dni
Zostawiłem tam kolorowe sny…
Владимир Высоцкий
Я клоню свою голову шалую…
Лес ушел, и обзор расширяется.
Вот и здания проявляются,
Тени их под колеса кидаются
И остаться в живых ухитряются.
Перекресточки — скорость сбрасывайте!
Паны, здравствуйте! Пани, здравствуйте!
И такие, кому не до братства, те —
Тоже здравствуйте, тоже здравствуйте!
Я клоню свою голову шалую
Пред Варшавою, пред Варшавою.
К центру — «просто» — стремлюсь, поспешаю я,
Понимаю, дивлюсь, что в Варшаве я.
Вот она — многопослевоенная
Несравненная, несравненная!
Не сровняли с землей, оглашенные,
Потому она и несравненная.
И порядочек здесь караулится:
Указатели — скоро улица.
Пред старушкой пришлось мне ссутулиться:
Выясняю, чтоб не обмишулиться.
А по-польски — познания хилые,
А старушка мне: «Прямо, милые!» —
И по-нашему засеменила, и
Повторила опять: «Прямо, милые…»
Хитрованская Речь Посполитая,
Польша панская, Польша битая.
Не единожды кровью умытая.
На Восток и на Запад сердитая,
Не ушедшая в область предания,
До свидания, до свидания!
И Варшава — мечта моя давняя,
До свидания, до свидания!
Это стихотворение Владимир Высоцкий написал в 1973 году во время своего первого выезда на Запад. Произведение является первой частью поэтического «Дорожного дневника», который состоит из тринадцати стихотворений и песен.
Это был его первый визит в Польшу. Позднее он был в Варшаве еще несколько раз, так, в частности, в мае 1980 года Высоцкий приезжал в Польшу по официальному приглашению, когда Театр на Таганке участвовал в Международных театральных встречах.
Высоцкий питал к Польше особые чувства. В 1970 году в заполненной им самим анкете (предложенной ему одним из друживших с ним актеров) на вопрос о странах, к которым он относился с симпатией, поэт ответил: Россия, Польша, Франция…
Высоцкий встречался в Польше со многими представителями мира искусства и культуры, среди которых Анджей Вайда, Ежи Хоффман, Даниэль Ольбрыхский. На одном из концертов русского актера присутствовал тогда еще совсем молодой Яцек Качмарский, и, по словам польского барда, именно эта встреча с Высоцким повлияла на его дальнейшую жизнь. Именно благодаря Высоцкому Яцек Качмарский стал писать стихи и сочинять музыку к ним, с гордостью считая Высоцкого своим учителем…